Немалую роль в победе во Второй русско-турецкой войне сыграл российский флот, во главе которого стоял прославленный адмирал Федор Федорович Ушаков. За незаурядный талант флотоводца современники называли его «Суворовым на море».
Одну из своих многочисленных славных побед Ушаков одержал в 1791 году над турецким флотом у мыса Калиакрия на болгарском побережье Черного моря.
У турок было 78 кораблей, у русских — 43. Кроме того, турецкие корабли стояли под прикрытием береговой артиллерии.
Ушаков направил корабли в решительную атаку. Появление русского флота стало для неприятеля полной неожиданностью. Многие турецкие матросы праздновали мусульманский праздник рамазан-байрам на берегу. Командующие турецким флотом Хусейн и Сейит-Али были в замешательстве. Не дожидаясь возвращения моряков с берега, они приказали рубить якорные канаты и поднимать паруса. Русские корабли открыли по туркам огонь. Некоторые вражеские корабли, выходя в открытое море, сталкивались друг с другом.
В этом сражении адмирал Ушаков применил новую тактику. Он сосредоточил огонь всех своих кораблей на флагманском турецком судне. Незадолго до этого Сейит-Али пообещал турецкому султану привести Ушак-пашу (так турки называли Ушакова) пленником в Константинополь. Известие это так рассердило русского адмирала, что он особенно старался потопить или захватить флагманский корабль турок. Когда корабль Ушакова «Рождество Христово» подошел близко к судну Сейит-Али, Ушаков закричал: «Сейит-бездельник! Я отучу тебя давать такие обещания!»
Бой флагмана Ушакова с турецким флагманом Сейит-Али
До наступления сумерек русские корабли преследовали уходящий турецкий флот. Победа была полной. Благодаря умелым действиям Ушакова русские потеряли убитыми всего 17 человек.
В. Н. Ганичев
Бить по флагману!
(отрывок из книги «Ушаков» )
Дивно, дивно шел флагманский корабль, как будто на императорском параде. Волна разрезалась форштевнем и раскидывала по обе стороны свое пенное кружево. Турецкий флагман поспевал столь же стремительно, но вдруг сбился с темпа и стал отставать от идущего параллельно «Рождества Христова».
— Молодец, Матвей Максимович! Отладил команду! — стукнул плечом в спину капитана Ельчанинова Ушаков. — А сейчас давай сигнал: «Всей линией в атаку! Сомкнуть дистанцию!»
Сигнальные флаги поползли вверх. «Рождество Христово» развернулся и почти преградил путь Сайт-Али (Сейит-Али. — Прим. авт.).
— Сходимся, Матвей, и огонь!
Молниеносный поворот флагмана — и его бортовые пушки уже ловили своими темными зрачками цели на турецком корабле. А тот, увлекаемый ветром, мчался навстречу огненному смерчу. Но у турок две пушки на корме, и что они могли сделать с десятками бортовых орудий русских, расписавшихся ядрами в небе у Калиакрии. Ядра калились тут же, в жаровнях на палубе, и красноватыми солнышками выскакивали из пушек наперегонки друг с другом.
— Бить по флагману! Всем правым бортом, — командовал Ушаков. Он уже испробовал этот прием. Вывести из строя главный корабль противника, заставить его потерять управление — половина победы.
Русская эскадра, охватив турецкую армаду полукольцом, вся в дымах, врезалась в гущу турецких кораблей и посыпала ядрами. Мачты, стеньги, реи крошились, лопались, отлетали в сторону, паруса обвисали и обессилевали. Команды турецких капитанов становились все беспорядочнее и бестолковее. Корабли задней линии давали залпы и попадали в передних, те разворачивались, не зная, где враг. Кто-то начал тонуть, другие поворачивались кормой, спешили под ветер.
— Не отпускать! Не дать уйти! Прибавить парусов! — давал команду Ушаков, преследуя уходящий в середину турецкой эскадры корабль Саит-Али. А тот, казалось, почувствовал приближающуюся гибель и нырял в сизые языки дыма, прятался за борта своих отстреливающихся кораблей.
Ушаков не выпускал нити боя из рук. Десятки команд отдал по началу атаки: к перестроению, стягиванию в единый кулак, к преследованию уповавшего уже только на паруса да попутный ветер противника.
— Сломали турка, — обнял он Ельчанинова. — Подымай сигнал: «В погоню!» Брать в плен будем.
Участь турецкого флота была предопределена. Оставалось завершить битву… Сгустившиеся сумерки скрыли бегущих от погони, «ветер заштилил», а потом задул в растрепанные паруса оставшихся на ходу турецких кораблей.
— Видны верхушки мачт уходящих! — доложил матрос ранним утром. Северный ветер, посылая шквал за шквалом, вскоре превратился в штормовой. Он не пощадил турок, многие пошли ко дну, но Ушаков решил не губить свои корабли.
— Пусть заворачивают за мыс Эмене, — отдал приказ он, — здесь у румелийского берега, невдалеке от Фароса, исправим повреждения и догоним.
Быстроходный крейсер контр-адмирал пустил вдоль берега и получил богатую добычу — транспорты с хлебом, артиллерийское снаряжение с турецких шебек.
